«Около Кино»: «Призрак в Доспехах». Философия и киберпанк

«Призрак в Доспехах» – незабвенная манга экранизированная в далеком 1995 Ёси Мамура. Мультфильм, как и первоисточник, был наполнен тончайшими отсылками к философским проблемам и рассматривал классические для научной фантастики и киберпанка вопросы под новым углом. В связи с выходом на экраны одноименного фильма Concepture предлагает разобраться в философской основе культового произведения. 

У «Призрака в доспехах» долгая история отношений с поп-культурой, подарившей ему статус культового произведения, и целых три киновоплощения: «Призрак в доспехах» (1995), «Призрак в доспехах: Невинность» (2004), «Призрак в доспехах» (2017). Ах да, еще сериал по мотивам. Оригинальная манга обладала длинным и бессмысленным названием: «Мобильная бронированная полиция общественного порядка». Масамунэ Сиро, автор манги, всегда настаивал на отличном от оригинального и более осмысленном названии – «Ghost in the Shell». Что было прямой отсылкой к книге Артура Кестлера «Ghost in the Machine».

Популярность, которую приобрело аниме Ёси Мамура, не случайна: в анимационной картине, вслед за мангой, заново актуализируются важные для культуры, и философии в частности, вопросы. Да к тому же в период, когда «Призрак в доспехах» вышел в свет, никто не представлял, что киберпанк может быть не просто развлечением, а еще и философским произведением. Помимо глубины поднимаемых вопросов «Призрак в доспехах» ознаменовал собой целую веху в истории киберпанк стилистики и породил тенденцию к этнотехнологической эклектике. Мир «Призрака» сохраняет черты различных культур, по которым его легко опознать как знакомый, но при этом является миром сверхразвитых технологий: далеких и недоступных.

Теперь, когда важные для понимания специфики произведения аспекты обозначены, перейдем непосредственно к заявленной теме. «Призрак в доспехах» (речь сейчас о двух частях аниме) затрагивает три важных вопроса: «что такое индивидуальное сознание и по каким критериям его опознать в другом существе?», «что такое внешнее и внутреннее?», «где пролегает граница между искусственным и естественным?». Есть еще несколько косвенных проблем, всплывающих в ходе попыток рассмотреть три основных вопроса, их я не упоминаю во вступлении, так как не буду рассматривать в статье. Начнем с первого вопроса и далее по списку.

Что такое индивидуальное сознание?

Первая проблема, с которой сталкивает зрителя Ёси Мамура, не разрешена в рамках философского дискурса до сих пор. Однако ряд ответов создатель аниме все-таки пытается дать как в диалогах, так и через сам мир мультфильма. Например, идея «призрака» ­– кибермозга, который является всего лишь проекцией виртуального ИИ в теле киборга, отсылает нас к идее означающего оторванного от означаемого в философии Жана Бодрийяра. Сам философ называл это симулякром и выделял четыре их типа:

1

Отражение базовой реальности. Класс копий – например, портретная фотография.

2

Последующее искажение и маскировка данной реальности. Класс функциональных аналогий – например, резюме или грабли как функциональная аналогия руки.

3

Подлог реальности и сокрытие непосредственного отсутствия реальности (где больше нет модели). Знак, скрывающий, что оригинала нет. Собственно, симулякр.

4

Полная утрата всякой связи с реальностью, переход знака из строя обозначения (видимости) в строй симуляции, то есть обращение знака в собственный симулякр. Знак, не скрывающий, что оригинала нет.

В данном случае можно констатировать, что «призрак» не что иное, как симулякр третьего порядка, то есть «знак, скрывающий, что оригинала нет». Об этих опасениях или лучше сказать глубоко подавляемых переживаниях повествует диалог Бато и майора Кусанаги, произошедший на лодке майора:

«Кусанаги: – Знаешь, киборги вроде меня иногда страдают мыслью о собственном происхождении. Порой мне кажется, что я – это не я, что я давно умерла и что мой мозг засунули в это тело, или наоборот – что меня никогда не существовало и я полностью искусственна, как эта оболочка.
Бато: – В твоем титановом черепе настоящий мозг, к тебе относятся как к настоящему человеку, так что хватит заморачиваться.
Кусанаги: – Так я об этом и говорю, единственное ощущение, что у меня человеческие мозги, появляется только благодаря тому, как ко мне относятся, но кто знает, что на самом деле у нас внутри.
Бато: – Такое впечатление, что ты сомневаешься в своем призраке.
Кусанаги: – А что, если кибер-мозг может самостоятельно создать свой призрак, создать душу сам по себе, и если это так – какая разница, человек ты или машина».

После прочтения диалога становится очевидным простой факт: в условиях, когда достоверно определить наличие сознания нельзя, единственным способом, и то весьма сомнительным, для определения меры сознательности является отношение к тебе окружающих. Однако фундаментальная проблема «сущности», точнее сказать, ее наличия, остается не разрешенной.

Придирчивый читатель или зритель может возразить, сказав: «Все эти проблемы правомерны только в условиях реальности описанной в аниме и манге. Я точно знаю, что мое сознание – мое, что я – это я. И уж точно я не искусственен» и будет отчасти прав. Но только отчасти, потому что проблема сознания куда сложнее, о чем, правда имплицитно, вышеприведенный диалог и сообщает:

«Так я об этом и говорю, единственное ощущение, что у меня человеческие мозги, появляется только благодаря тому, как ко мне относятся, но кто знает, что на самом деле у нас внутри».

Дело вот в чем: сознание не может быть полноценным предметом исследования и изучения, так как любой исследующий сам для себя оказывается и предметом, и объектом, и к тому же субъектом исследования. Лучше всего, на наш взгляд, данный парадокс сформулировал Эрвин Шрёдингер: «разум неподвластен ощущениям и посему остается неподтвержденным навеки».

В результате высказанного Кусанаги радикального сомнения в духе Декарта, Бато замечает за майором тенденцию к феноменологической редукции, в которой героиня находит спасение от бессмысленности и тщетности собственных размышлений. Такая редукция позволяет ей оставить за скобками вопрос о сущности той или иной «вещи» и говорить лишь о ее проявлениях – феноменологии. Тем самым Кусанаги спасает себя от решения вопроса «уникальности» сознания и во главу угла ставит само явление сознания:

«А что, если кибермозг может самостоятельно создать свой призрак, создать душу сам по себе, и, если это так – какая разница, человек ты или машина».

В контексте аниме фразу можно переиначить: «Какая разница кто ты: копия или оригинал, если по каким-то косвенным признакам ты способен констатировать наличие у себя сознания». Не вполне удовлетворительный ответ на первый вопрос, который, впрочем, хорошо вскрывает тщетность наших попыток как носителей сознания понять его.

Внешнее и внутреннее

Вторая проблема, которой касается аниме и которую также стоит рассмотреть в философском ключе – соотношение внутреннего и внешнего. В «Призраке» данный вопрос видоизменяется вследствие контекста, в котором он рассматривается. Его можно сформулировать так: может ли память, в условиях всеобщей кибернетизации, служить гарантией того, что ты обладаешь неким «внутренним» и «неповторимым» опытом?

В философии проблему соотношения внешнего и внутреннего сформулировал Рене Декарт и благодаря ему она стала основополагающей, парадигмальной для современной науки и философии. Если верить Декарту, есть две субстанции: «мыслящая» и «протяженная». Условно субстанции можно называть «душой» и «материей».

Первая – служит источником чувств, мыслей, желаний и наконец воли. Вторая – хочет есть, пить, спать, размножаться и служить основанием для возникновения чувств, мыслей и волевых интенций. Но и «мыслящая» субстанция в какой-то мере определяет «протяженную» побуждая ее к «движению», через проявление воли, мыслей и чувств. Однако не стоит понимать взаимодействие между субстанциями, описанное Декартом, как будто они со временем видоизменяют друг друга. Субстанции существует параллельно друг другу.

Декарт считал, что подобный параллелизм во взаимодействии двух начал является лучшим объяснением их природы. Поэтому, видимо, и было использовано понятие субстанции, ведь субстанция по определению – нечто самостоятельное и независимое от акциденций.

Однако вернемся к предмету статьи. В аниме проблема соотношения двух начал рассматривается под немного иным углом. Сейчас почти каждый из нас может быть уверен в том, что его внутренний опыт – его собственный, так как между внутренним и внешним пролегает очень четкая граница. И каждый может с уверенностью сказать – «мои память и мышление определяют меня, как сознательного субъекта, обладающего неповторимым внутренним опытом». Это так, но только если можно точно знать, что есть «мыслящая» и «протяженная» субстанции и между ними пролегает непреодолимый барьер.

Но история человечества показала – «неодушевленные» предметы тоже могут накапливать информацию, иначе говоря, они тоже по-своему помнят и даже мыслят, значит не все так просто. Речь сейчас конечно же о компьютерах и высоких технологиях в целом. В «Призраке в доспехах» перед нами развернут мир, где границы между субъектом и объектом или двумя субстанциями (мыслящей и протяженной), или человеком и киборгом, стерты. И все из-за того, что нет четкой границы, определяющей чтó можно считать внешним (чужим), а что – внутренним (моим).

Один из персонажей (Бато) формулирует это так:

«Получив Искусственный Интеллект кибермозга [то есть нечто «неодушевленное» и внешнее в качестве внутреннего] и позволив записывать информацию себе в память, ты платишь цену неуверенности».

Любопытная ситуация: имея возможность устранить барьер субъективности в виде своего восприятия или мышления, или же просто «Другого», как рассказчика, и получать информацию «напрямую», теряется уверенность в своем личностном начале и в том, что хранится в твоей памяти. Более нельзя сказать: событие, которое я вспомнил, не является результатом чужого вмешательства, я это помню потому, что со мной это случилось.

И все-таки, в чем конкретно не может быть уверен Бато? А не может быть уверен он в том, что был факт приобретения внутреннего опыта, конвертирования внешнего события в воспоминание о нем. А если нельзя быть уверенным в факте «конвертации» одного в другое, то и о разнице между двумя противоположностями говорить тоже не приходится. Ей просто не из чего взяться. Как следствие, чтобы не сойти с ума, приходится быть неуверенным во всем, в том числе в наличии неповторимого, не копируемого «Я». Сомнение конституирует.

Естественное и искусственное

Последний вопрос можно перефразировать так: являются ли привычные атрибуты жизненности существа доказательством того, что оно живое, а не просто «кукла»? И снова все упирается в Декарта с его «cogito ergo sum».  Да, «мыслю, следовательно, существую» – ответ, который может быть доказательством «живой жизни» в условиях, когда разница между естественным и искусственным стерта.

Этот ответ на вопрос «кто ты?» дает «Кукловод» в одном из диалогов первой части.

«Я ­– живое, мыслящее существо, рожденное в океане информации. Я осознаю собственное существование». И ни одна философская система или научный подход не способны опровергнуть практически перформативное высказывание «Кукловода»

Способность осознавать самого себя – вот критерий, дающий повод считать нечто живым, и не важно, какие из привычных атрибутов жизненности ему присущи. Правда сказать, рассмотрение вопроса не оканчивается декартовским вариантом ответа. Во второй части «Призрак в доспехах: Невинность» Ёси Мамура снова ставит биологическую модель жизни под радикальное сомнение, но уже иначе определяет критерий жизненности:

«Вопрос в том, является ли живым существом то, что представляется живым? Или напротив, нет ли жизни в бездушной вещи? Вот почему человечество так одержимо созданием кукол. Они сделаны по образу и подобию человека. Они, в сущности, и есть люди, и человеку становится страшно от мысли, что он всего лишь тонкий механизм. Другими словами, это страх того, что человечество ничего из себя не представляет»

В сущности, цитата отсылает нас к проблеме «Игры в имитацию» Алана Тьюринга. Зрителя ставят пред интересным утверждением: возможно, наши представления о жизни проистекают не из нее самой [cущность никак не связана с явлением], а из нашего воображения о ее атрибутах, которые формирует «воображаемый» конструкт жизни. Проще говоря, человек играет в имитацию жизни с самим собой. Например, мы привыкли думать, что живое должно двигаться и говорит или издавать звуки. Также мы привыкли думать, что биологически живое растет и изменяется. Но в мире «Призрака в доспехах» машины способны делать то же самое.

«Человечеству всегда чего-то не хватает. Теория Дарвина о естественном отборе утверждает, что обретя руки, мы получили право на познание, в чем сильно превзошли матушку природу. Иллюзия жизни, подкрепленная механизмами – вот источник наших кошмаров»

Можно констатировать следующее: Ёси Мамура в «Призраке в доспехах» возрождает механистические тенденции в понимании происхождения жизни и утверждает несостоятельность биологической модели. Энгельс был не прав, жизнь – это не способ существования белковых тел. Как следствие, «кукла» или киборг представляются не менее живыми, чем, к примеру, человек. Искусственное становится естественнее естественного. Надстройка превращается в базис. Нет ничего, что помогло бы дать гарантии что ты не «кукла», а «Кукловод».

Рекомендуем посмотреть:

1. Еси Мамура – «Призрак в доспехах» (1995).

2. Еси Мамура – «Призрак в доспехах: Невинность» (2004).