Образование

«Теории»: Антропологическая катастрофа. Куда пропал человек?

«Теории»: Антропологическая катастрофа. Куда пропал человек?

Знаменитому французскому этнологу Клоду Леви-Строссу приписывают следующее высказывание - «XXI век будет веком гуманитарных наук – или его не будет вовсе». Сбылось ли предсказание ученого и возможны ли вообще науки (наука) о человеке? Concepture публикует статью, посвященную этим вопросам.

Перевод социального акцента на гуманитарный корпус знания с естетсвенно-научного был обуслолвен разразившейся в XX веке антропологической катастрофой. Понятие «антропологическая катастрофа» было введено в академический обиход Мерабом Мамардашвили. В контексте той или иной гуманитарной дисциплины, оно получает особенную дефиницю, но в общем смысле его можно определить так: антропологическая катастрофа – это уничтожение человеческого в человеке. Именно антропологическая катастрофа является причиной всех остальных бедствий: экологического кризиса, войн, несправедливого распределения экономических ресурсов, деградации культуры и т. д. Обращение исследователей в область «наук о человеке» были мотивированы необходимостью понять причины антропологической катастрофы и найти возможный вариант ее разрешения.

Одним из первых вопросов, поставленных на почве гуманитарных исследований, был вопрос о возможности интеграции разнообразных дисциплин в единую науку о человеке. Ответ на этот вопрос был дан отрицательный, поскольку современные исследования выявили принципиальную иерархичность человеческого измерения, несводимость в нем одного уровня к другому. Сейчас принято говорить о «трехэтажной» природе человека – биосоциокультурной. Исходя из этого можно сделать вывод, что данные науки, скажем, исследующей биологический уровень вряд ли существенно помогут пониманию феноменов уровня социального или культурного. Хотя попытки методологической экстраполяции предпринимаются по сей день. Например, некоторые физики утверждают, что квантовая механика может дать ключ к пониманию природы сознания. А некоторые биологи продолжают развивать идеи Конрада Лоренца об этологическом параллелизме животных и человека.

Второй вопрос, вставший на повестке дня у гуманитариев, был вопрос о том, из какой нормативной модели человека исходить? Чтобы ответить на этот вопрос, прежде нужно было ответить на вопрос «а что такое человек вообще»? И поскольку этот вопрос относится скорее к разряду философско-риторических, и на сей раз ничего определнного по этому поводу сказано не было. Ключевым пунктом, с которым многие исследователи согласились, и который, по их мнению, определяет статус и существо человека, была объявлена свобода. Человек – принципиально свободное существо. Здесь-то и начинает разворачиваться основная гуманитарная проблематика.

Мало того, что человек одновременно живет в разных мирах (биологическом, социальном, культурном), он еще при этом является свободным существом. Лишите человека этой свободы, и он перестанет быть человеком. Но ведь свобода выпадает из мира природных зависимостей и тем самым из мира научного знания. Кант разделял эти две сферы: мир природы и мир свободы – и полагал, что, если о природе наука возможна (включая и социальный мир, в котором происходят природоподобные процессы), то о свободе наука не может составить никакого знания вообще, потому что свобода – это не предмет, а принцип. Можно изучать человеческое тело как нечто объективное, находящееся в пространстве и времени, но нельзя  объективировать свободу. Последняя, как подчёркивал Кант, может существовать только как «Ding-an-sich», вне рамок познания. В XX веке сходные мысли высказывал Сартр. Ноуменальная свобода невозможна в мире феноменального бытия. Сущность же человека заключается в его внутренней свободе, поэтому наука о человеке, по Сартру, невозможна. Как свободное существо человек выходит за рамки любых объективаций и определений.

Тем не менее, сегодня в рамках развития когнитивной науки были обнаружены факты, опровергающие классическую точку зрения философии. Речь идёт об эксперименте американского нейрофизиолога Либета, который установил, что в мозгу испытыуемого, которому предлагалось совершить простое действие по собственному желанию (поднять руку), за несколько миллисекунд до осознания решения уже начинались процессы, которые приводили к поднятию руки. Вывод эксперимента стал приговором постулату о человеческой свободе.

Получалось, что рука поднимается не потому, что испытуемый решил это сделать: наоборот, его решение предопределялось неконтролируемыми им процессами в головном мозге. Разумеется, этот эксперимент вызвал множество дискуссий, в ходе которых ряд видных ученых высказывался как «за», так и «против» существования свободной воли. Сам Либет, кстати, считал, что свобода воли всё-таки существует, правда с одной оговоркой: свобода может проявляться не при принятии решения, а в отказе от осуществления уже начатого действия. В этом случае осознаваемый волевой импульс предшествует соответствующим нервным процессам.

В конечном счете, результаты этого эксперимента негативно повлияли на гуманитарную парадигму. Реальность подсунула свинью, к которой никто не был готов. Пафос о привелигированном положении человека в мире заметно снизился, и человек вновь начал рассматриваться как вещь среди других вещей природы, пусть и немного более сложная. Злая ирония или диалектическая закономерность, но развитие наук о человеке постепенно приняло противоположный оборот. Если до недавних пор преобразовательная функция науки применялась исключительно в отношении природы (что, кстати, и привело к возникновению проблем экологического характера), то с недавних пор потенциальным объектом преобразования стал сам человек.

Появились возможности «редактировать» его генетическую карту, создавать «по заказу» определённые типы человеческих существ, воздействовать на мозговые и психические процессы и т. д. Другими словами, науки о человеке все больше и больше становятся поставщиками средств для управления человеческим существом, проектирования его телесности и сознания. В связи с этим разрабатываются проекты создания «пост-человека», который будет отличаться от существующих большим физическим и психическим совершенством (лучше воспринимать информацию из внешнего мира, меньше спать, быстрее двигаться, принимать решения, дольше жить и т.д.).

У него будут отсутствовать некоторые качества, которые до сих пор осложняли человеческую жизнь: он будет рационален, а не эмоционален, ряд традиционных ценностных установок у него просто исчезнут. В перспективе он может быть бессмертным, а его сознание перенесено с биологического носителя (каким является человеческое тело) на цифровой. Говоря словами классика бихевиористской психологии Берреса Скиннера, пост-человек будет существовать в мире «по ту сторону свободы и достоинства». Такая уж ли это радужная перспектива? Над этим стоит задуматься. Как отмечает отечественный философ Лекторский, «пост-человек не нуждается в таких фундаментальных человеческих качествах, как забота, сострадание, самоотверженность и любовь».

Сложилась парадоксальная ситуация: ученые обратились в сферу гуманитаристики именно потому, что в мире стало меньше всех вышеперечисленных качеств, но это привело не к восполнению дефицита, а к усилению тенденции уже на научно-техническом уровне.

Рекомендуем прочесть:

1. Альфред Вебер – «Мы находимся в мире, непоправимо искаженном самим человеком». 

2. Ален Бадью – «Истина тел и языков».