Образование

«Теории»: Естественный разум. Зачем нужна философия с точки зрения Томаса Гоббса

Томас Гоббс – мыслитель, который еще при жизни успел прочувствовать выгоды от популярности, лишения гражданской войны и даже запрет на публикацию своих философских текстов из-за подозрения в богохульстве. Некоторое время после смерти интеллектуальное наследие английского философа и вовсе могло оказаться позабытым ввиду намеренного сокрытия и ограничения доступа к его трудам. Concepture разбирается, зачем, по мнению Гоббса, нужна философия, и ради каких целей он сам занимался ею, несмотря на все потенциальные и реальные невзгоды.
«Теории»: Естественный разум. Зачем нужна философия с точки зрения Томаса Гоббса

Естественный разум

Идеи Гоббса значительно повлияли не только на философию политики, но и на политическую практику, став частью теоретического фундамента основных идеологий ХХ-го века. Без преувеличений можно сказать, что таким образом они хотя бы отчасти реализовались. Что и говорить, если до сих пор в политическом дискурсе с завидной частотой используется, обсуждается и упоминается гоббсовская концепция государства как Левиафана.

Сначала разберемся с тем, как Томас Гоббс определял философию, в чем видел ее предмет и цель, а также каким образом он аргументировал необходимость ею заниматься. После же осмыслим его позицию, сопоставим с реальностью философа и современным миром. Тем самым поймем, в чем взгляды Гоббса устарели, в чем они на удивление современны и – что самое главное – к каким результатам они привели.  

Начинает Гоббс со скромного утверждения о том, что философия представляет собой естественный человеческий разум. То есть она не является отчужденной от человека академической дисциплиной, которую можно изучать, а можно и нет. Также она не является и интеллектуальной забавой, направленной на выдумку и создание концептов без какой-либо причины, просто ввиду авторского ментального зуда. Это прерогатива искусства, к коему Гоббс причисляет и метафизику.

Философия представляет собой естественный, присущий человеку так же, как зрение, обоняние или слух способ познания окружающего мира – обработку и разложение бесформенного и хаотичного в составное и понятное. При том не просто познания как такового, а с определенной практической целью. К примеру, стремление к богатству — это в том числе и косвенное стремление к мудрости, так как, по Гоббсу, материальные блага – зеркало мудрости, что означает, что они призваны указывать на что-то, а не просто быть самоценными.

В современности мы можем проследить схожий смысл в явлении демонстративного потребления. Его конечная цель – не показать, что человек что-то потребляет, а показать нечто посредством этого, будь то статус, культурный уровень, принадлежность к социальной группе или иные признаки жизненного благополучия.

Как ни странно, но при заданных условиях не всё знание для Гоббса является философией. Он не включает то, что дано природой – опыт, восприятие и память, а также некоторые другие сферы человеческого познания, о которых речь пойдет позже.

Критерием принадлежности знания к философскому для Гоббса является правильное рассуждение. Другими словами, по законам логики, которым философ придает индивидуальную математическую форму. Правильное рассуждение – это то, которое вычитает или складывает, и, соответственно, еще и умножает или делит.

Под этим Гоббс подразумевает, что условно финальная идея или суждение – это результат сложения более простых идей, а также – в некоторых случаях – вычитание заблуждений. Философ, начиная с простого суждения, складывает его с другими и вычитает «ошибки», тем самым формируя некое объективное знание. 

Такой подход проявляется у Гоббса и в его теории о возникновении государства. Изначально люди, находясь в естественном состоянии, руководствуются эгоистичной природой, приводящей к «войне всех против всех». Она же является источником тотального страха за свою жизнь, который заставляет людей осмысливать происходящее и пытаться найти выход.

Иначе говоря, понимая, что их природа соответствует идее «человек человеку волк», люди изменяют и преумножают её до идеи общественного договора, которая приводит к созданию государства. С течением еще некоторого времени люди выделяют недостатки государственного устройства, устраняют их и тем самым вычитают из государства. К слову, государство – это уже не просто замысел и концепт, а объект социальной механики. Таким образом, через работу с рядом идей люди проходят путь от непонятой природной анархии к осознанному социальному механизму.

Предметом правильного рассуждения является всякое тело. В это понятие англичанин вкладывает материалистический смысл. Тело – это по сути любой материальный и конечный предмет, существующий именно в пространстве, а не в нашем мышлении. Между собой тела различаются по тому, какие действия они совершают и к каким явлениям эти действия приводят. В целом, этим Гоббс констатирует корреспондентную теорию истины, согласно которой истина – это знание, соответствующее реальному объекту.

И тут к Гоббсу появились вопросы со стороны церкви, которая привыкла видеть философию служанкой теологии, а не автономной дисциплиной, которой её делали примерно в то же время помимо Гоббса и другие мыслители. Закономерно, что в большей мере для церкви это был вопрос не богохульства, а власти.

Дело в том, что помимо прочего в своем труде «О теле» Гоббс напрямую написал о том, чтó философия исключает. Во-первых, теологию, так как та изучает атрибуты вечного, в котором нет места действию, и, соответственно, телам тоже. Во-вторых, религию, так как та основана на авторитете церкви, а не на знании. После этого Гоббс замечает, что философия исключает не только ложное знание, но и малообоснованное, как, к примеру, столь популярную в его время астрологию. Досталось и истории, которая была исключена, так как основана на опыте.

Обобщая, можно сказать, что философия, по Гоббсу, исключает априорное и необоснованное (выдуманное) знание. Тем не менее, это не значит, что всё это надо отбросить и забыть, как о страшном догматическом сне. Скорее надо подвергнуть такое знание правильному рассуждению – или хоть какому-то, ведь для Гоббса неправильное рассуждение предпочтительней его отсутствия. По его мнению, в конечном счете серия ошибок должна привести человека к правильному.

Так, мы приходим к гоббсовскому определению философии:

«Философия есть познание, достигаемое посредством правильного рассуждения и объясняющее действия, или явления, из известных нам причин, или производящих оснований, и, наоборот, возможные производящие основания из известных нам действий».

Путь к силе

Несмотря на то, что для Гоббса философия является естественной для человека вещью, он отлично осознает, что в действительности люди используют её в различной мере. По большому счету, нет ничего страшного в том, что кто-то довольствуется желудями ежедневного опыта, не желая искать чего-то, что приведет к «аграрной революции». Вместе с тем Гоббс приводит несколько аргументов в пользу продвинутого использования естественного разума.

Сначала о том, что касается личностного аспекта изучения философии. По Гоббсу, разум не терпит пустого времени так же, как природа пустого пространства, и поэтому его надо чем-то занимать. И философия в данном случае – времяпрепровождение не только приятное, но и полезное, ведь с точки зрения англичанина, она всегда подразумевает за собой определенную цель.

Даже не осознавая этого напрямую, человек всё же стремится нечто реализовать через свою тягу к мудрости: будь то желание набрать интеллектуального веса и техники, дабы лучше держаться в словесном спарринге, или же желание разработать политическую теорию для Медичи, чтобы в итоге к ним же и поступить на службу. 

В общем практичность философии масштабируема. Причем, если последовательно рассуждать в гоббсовском ключе, то к более глобальным амбициям человек подходит разрешением более мелких и личностных задач.

В том, что касается значения философии для общества, Гоббс утверждает, что судить о нем можно скорее не по выгодам от знания, а по ущербу, который приносит её незнание. К примеру, с его точки зрения гражданские войны – это явление, вызванное людским непониманием смысла государства. По Гоббсу, в таком случае происходит регресс от Левиафана-государства, защищающего своих жителей от анархичной поножовщины, к анархичной поножовщине. Собственно, гражданские войны в том числе были частью исторической реальности, окружавшей Томаса Гоббса, поэтому совершенно неудивительно, что он написал следующую фразу:

«Недостаток стремления к мудрости в недавнее время причинил нам много страданий».

Правомерно заметить, что в той или иной форме эта мысль проходит через всю историю философии (наверно, начиная с суда над Сократом) и даже сейчас многим может показаться крайне актуальной.

Как уже было упомянуто, в гоббсовском понимании философия всегда следует определенной цели. Заключается она в том, чтобы предвидеть действия тел и на основании наших знаний преумножать блага. По Гоббсу, умозрение всегда в итоге совершается ради того, чтобы претворить в жизнь некое действие или достичь практического успеха.

Изучая общественное устройство, мы лучше понимаем, как лично нам выгодней и приятней находится в обществе, а также как достигнуть этого положения. Занимаясь, казалось бы, разрешением личностных интеллектуальных амбиций, мы намеренно или нет улучшаем всё общество в целом, так как повышаем в нем количество умных людей. 

Конечно, несмотря на все сходства, у Гоббса не возникает «невидимой руки общества» и в целом он имеет ввиду то, что философии хоть и свойственно затуманивание своих практических целей, но тем не менее они есть, и трактаты пишутся не просто ради того, чтобы их написать.

Подытожить можно лаконичной мыслью Гоббса о том, что знание – это путь к силе.

Подводя итоги

В первую очередь стоит заметить, что некоторые воззрения Гоббса устарели. Несмотря на то, что себя он воспринимал как материалиста и механициста, с точки зрения более современных материалистов он и сам является метафизиком. Особенно это заметно в обращении к естественному разуму, который, по сути, является идолом и удобным способом обосновать абстрактные догадки.

Этим же понятием Гоббс приравнивает философию и мышление. И что странно, потом он все-таки пытается их отделить, выставляя философию как некий высший способ мыслить. Получается противоречиво, ведь разум-то вроде естественный, а вроде бы и не совсем. Схожая ситуация с его механистичным пониманием логики, которое на деле являет собой редукцию.

Главным элементом гоббсовского понимания философии является её целеполагание. Причем в том числе и отвлеченное, нужное для того, чтобы узнать что-то ради того, чтобы еще что-то узнать, хоть в целом философ и склоняется к тому, что всё это приведет к некоему практическому достижению. Поэтому стоит призадуматься о том, чего пытался достичь Гоббс посредством своей интеллектуальной деятельности. В биографии философа можно заметить ряд событий, который явно повлияли на его мировоззрение.

В частности, довольно часто в своих трудах он упоминал о гражданской войне, которую сам пережил. Речь идет об историческом процессе, начавшемся в 1640 году, который был назван «Английской революцией». Именно она вынудила Гоббса покинуть Англию до 1651 года. Что еще прибавляет нюансов ситуации, так это то, что, по сути, до конца своей жизни Гоббс жил в политической атмосфере, которая в итоге привела к «Славной революции».

Надо понимать, что происходившее не играло Гоббсу на руку. Вполне вероятно, что без гражданских войн и революционных процессов он мог успешнее реализоваться как интеллектуальный деятель, но, что еще более вероятнее, не как философ.

Учитывая биографию и воззрения на философию Гоббса, ситуация выглядит следующим образом: столкнувшись с потрясениями гражданской войны он, конечно, ужаснулся, но помимо этого и призадумался над тем, как он сам может повлиять на подобные вещи. И в философии он увидел способ повлиять превентивно – создать такой концепт политического устройства государства, который бы заранее сводил к минимуму вероятность беззакония и террора. Также он вознамерился предложить концепт человека как вечной угрозы, сдерживать которую может только страх, воплощенный в гоббсовским Левиафане.

Таким образом, если искать практическую цель (о непременном наличии которой философ сам и утверждает) философии Гоббса, то она будет выглядеть довольно амбициозно – изменить сам вид государства со слабого и допускающего гражданские войны до сильного и настолько пугающего, что никто ни о каких стычках внутри него и не подумает. И философские изыскания Гоббса здесь должны стать ориентиром для реальных государств, обоснованием их усиления.

В некотором смысле Гоббс поддержал историческую тенденцию к переходу государств от менее к более этатистским формам устройства, причем государство понимается как устроенное людьми, а не богом (чьи функции оно частично берет на себя). Возможно, именно ввиду этого философ и предпочитает развитому парламенту сильного монарха, чья власть традиционно обосновывается божественностью, хотя она на деле и рукотворна.

Что забавно, в действительности с Левиафаном Гоббс немного перестарался, и куда заметней стала сторона негуманности и ужасной мощи, нежели её необходимости. Гоббс отлично справился с созданием бренда монструозного и сильного государства, а также дуалистичного мифа о том, что: либо тебя в естественном состоянии скорее всего убьют соседи, хоть ты и сам можешь вперед успеть, либо общество тебя не тронет, но ценой появления суверена, который если захочет, то точно прикончит. Сам же Гоббс пугался скорее обратного – слабого государства, которое не сможет сдерживать людского желания насолить ближнему.

Гоббс пророчески предугадал усиление государства, но вряд ли его концепт был действительным политическим ориентиром. Теории Гоббса явно актуализировались только к ХХ-му веку, когда возникла потребность осмысления сущности новых типов государств. Куда понятнее, почему Левиафаном является какая-нибудь современная сверхдержава, нежели средневековое государство.

Можно сказать, что своей прямой и прикладной цели Гоббс не достиг. Как ни странно, причина тому, видимо, кроется в мрачности и даже легком цинизме его взглядов. Вероятно, что тех, кто в XVII веке должен был бы «здесь и сейчас» реализовывать задумки Гоббса, во многом оттолкнула эстетическая составляющая его взглядов на государство. Тот же Локк, представляя уже следующее поколение мыслителей, обладал взглядами, куда более подходящими для, в сущности, рекламных задач зарождавшейся буржуазии.

Меж тем, чего Гоббс в своих взглядах на философию не учел, так это её косвенных и неожиданных результатов. Несмотря на то, что таких задач перед ним не стояло, но без Гоббса не случилось бы такого развития теории общественного договора, а дисциплины вроде социологии или политологии явно бы выглядели по-другому.

Довольно любопытно, что несмотря на ряд довольно устаревших взглядов, Гоббс все же органично вписывается в современность, предлагая один из вариантов того, почему всё именно так с государством, позволительностью насилия и долей природы в управлении людьми.  Его же взгляд на философию, в свою очередь, соответствует расхожему сейчас прагматизму – занимайся и понимай, чем надо заниматься, чтобы достигнуть своих целей.


Изображение на превью – картина Джозефа Райта из Дерби «Философ, объясняющий модель Солнечной системы» (1766)

Для оформления использованы работы rme / kaeghoro.

Рекомендуем:
  1. Томас Гоббс «О теле»
  2. Томас Гоббс «Левиафан, или Материя, форма и власть государства церковного и гражданского»