Статья №6: Как читать бессознательное? Психоаналитическая антигерменевтика

 Сквозь теоретизацию

Очень поверхностный взгляд представляет нам Фрейда, а затем и всякого психоаналитика, как человека, обнаруживающего за невинными образами и словами сексуальные и другие подтексты. В конце концов точкой рождения психоанализа многие справедливо называют «Толкование сновидений» Фрейда, вышедшее в 1900 году.

Звучит практически как сонник, более того, сам автор под воздействием идей Штекеля в одном из первых переизданий сделает вставку в форме таблицы, содержащей небольшой список символов, обозначающих половые органы, формы удовлетворения, родственников, а также рождение и смерть.

Однако после разрыва со Штекелем (в 1912) и Юнгом (в 1913) эта таблица будет изъята из текстов и практики психоанализа. Сквозь теоретические споры у Фрейда постепенно выстраивается очень четкое отношение и к символам, и к тому, что и как интерпретирует аналитик.

Символ и симптом

Тут стоит вспомнить важный эпизод зарождения психоанализа. На рубеже XIX-XX века одной из главных проблем для психологов является истерия с конверсионными симптомами. Молодые женщины по неизвестным причинам начинают переживать серьезные неврологические проблемы (потеря голоса, параличи, жжение, тошнота и т.п.), и традиционное лечение оказывается бессильным.

Фрейд обнаруживает, что симптом, появившийся в теле, может быть своеобразным сообщением – например, вытесненное чувство унижения превратилось в ощущение жжения в области лица, словно «получена пощёчина». И если расшифровать это послание для истерички, то симптом пропадает. Для этого и создается метод, который сперва получил название «лечение разговором».

«...техника психоанализа заключается в том, чтобы получить решение загадок, насколько это возможно, от самого обследуемого»З.Фрейд

Истолковать по заранее данному ключу/коду и симптомы пройдут – это, конечно же, идеальная картинка. И если бы люди были столь просто устроены, то никакой психоанализ никогда бы не появился, да и не понадобился. Увы, всё обстоит гораздо сложнее. Толкование конверсионной истерии по началу действительно давало отличный результат, если было точным.

Однако вскоре Фрейд открыл, что есть симптомы, которые не уходят после интерпретации. Обращение к сознанию – отнюдь еще не всё, иначе бы в жизни замечательно работали фразы вроде «Да успокойся». Задача аналитика не привнести смысл в неясное, а скорее создать условия, при которых изменится бессознательное.

Молодой Фрейд, как и его учителя Шарко и Брейер, пытается вместе с пациентом отыскать забытое воспоминани, неизвестную причину страдания, однако рано обнаруживает, что некоторые содержания памяти хотя и появляются, но ничего не говорят пациенту. Фрейд не спешит их отбросить, а пытается толковать. По этой линии он приходит к своему первому фундаментальному труду – «Толкование сновидений».

Однако ключевое отличие состоит в том, что если первоначально он пытается воссоздать целое (картинку), то вскоре обнаруживает, что некоторые элементы по какой-то причине повторяются. Так он переходит к толкованию элементов в отрыве от целого, служащего ему объяснением-оправданием. Логика сна – это логика ребуса, а не истории. Поэтому чем больше Фрейд получает клинического опыта от своих пациентов, тем дальше он уходит от мысли создать своего рода тезаурус сновидений.

Понять какие образы к чему отсылают можно только в соотношении с личностью человека. С надеждой на наукообразность приходится расстаться: никаких универсальных символов не существует.

Концептуальное расхождение с Юнгом

Разрыв Юнга и Фрейда произошел из-за проблем с переносом у Юнга, однако одним из принципиальных водоразделов в их понимании бессознательного является именно вопрос о толковании и значениях. Юнг верит в фиксированные значения, которые едины для всех людей [эти символы он назовет архетипами и поместит в коллективное бессознательное – прим. автора]. Фрейд в итоге приходит к мысли, что такая модель ведет к мистике и псевдодуховности, и не согласуется с принципом единства теории и практики.

Толкование, основанное на знании символов, не является техникой, которая может заменить ассоциативную или равняться с ней. Символическое толкование является только дополне-нием к ней и дает ценные результаты лишь в сочетании с ассоциативной техникой»З.Фрейд

По Фрейду сон – это сообщение о желании субъекта, прошедшее определенную цензуру. Юнг вносит иное понимание: сон – это комплексное сообщение о личности, не имеющее ни автора, ни адресата. Говоря иначе, модель восприятия у Фрейда – чисто аналитическая [в конечном счете, анализ может проходить и без работы со снами – прим.автора], в то время как у Юнга – бредовая, поскольку он параноидально уверен в значении сновидения.

Иными словами, интерпретация символов сновидения, сделанная Юнгом, важнее личности сновидца и его особенностей. Именно поэтому вдруг начинаются мистические рассказы о девочках, которым снятся яркие примеры из мировых религий. Если к этому добавить тот факт, что Юнг на протяжении своей жизни не создал внятной теории переноса и регулярно заводил романы с пациентками, то вопрос о его принадлежности к психоанализу решается отрицательно.

Антигерменевтика

По сути в подходе Фрейда ко снам мы можем обнаружить радикальный разрыв с традицией герменевтики. Герменевтика – это попытка истолковать и понять то, что принципиально расположено к пониманию. И чтобы толковать всё, мы логично придем к тезису «всё есть текст». Для герменевтики невозможна ситуация, где «текст» сам себя толкует или сопротивляется толкованию. Все сложности толкования почти всегда в сознании толкователя, который либо недостаточно проницателен, либо ему не хватает знания эпохи, контекста, личности автора.

«Здание психоанализа строится на том, что существует знание, толкование, производящее атаки на реальность, на том, что можно не только создавать вещи, которые будут работать, но и разбирать вещи, заставляя их работать». С.Жижек

Но фрейдовское бессознательное – это некоторый «текст», который сам себя толкует и переписывает, тем самым сопротивляясь раскрытию своих порождающих причин. Сон, как он рассказан – это уже интерпретация, в которой поучаствовало бессознательное. И поучаствовало отнюдь не для того, чтобы вам стало понятно, а для того, чтобы появилась другая логика, при которой «как будто» всё понятно и не требует анализа.

Фрейд в толковании сна идет в парадоксальном направлении: не от того, что понятно, к воссозданию целого, а от бессмысленных, не вписавшихся в целое или даже отсутствующих, словно вырезанных цензурой элементов – к тому, что они скрывают. Поясняя технику работы со снами, Фрейд рекомендует слушать их также, как если бы мы слушали очень важный для нас разговор, но при этом практически ничего не могли расслышать из содержания. То есть психоаналитик движим не убеждением, что это что-то значит, а вопросом – почему та или иная тема захватывает нас и что именно это за тема?

Речь или сон анализанта чем-то схожи с игрой в «глухой телефон», и кстати, как замечает медиафилософ Фридрих Киттлер, Фрейд был одним из первых пользователей венской телефонной сети, поэтому в его работах часто прослеживаются аналогии с этим опытом.

Поэтому психоаналитическое толкование устроено не как вхождение в «герменевтический круг» и его постепенное расширение, а напротив как антигерменевтическое действие, устремленное к разрыву круга, к способности непонимать и самые очевидные элементы «текста», и его условия.

Однако это не отменяет возможности их сближения, что например, пытался сделать Поль Рикёр. В то же время Жан Лапланш настойчиво критиковал такой подход, обращая внимание на структурное различие бессознательного и текста.

По его мысли линейная организация текста действительно позволяет реконструктивный синтез, в то время как психоаналитическая конструкция лишь дополняет бессознательное, в котором все элементы связаны отношением сосуществования.

Таким образом, для лучшего понимания психоанализа стоит подчеркнуть, что он ближе к логике дешифровщика, чем к логике интерпретатора. Психоаналитик не столько интерпретирует, сколько вмешивается в процесс автономной бессознательной интерпретации, чтобы вскрыть шифр, а не получить смысл. Интерпретация аналитика – это интервенция.

Смысл же очень часто оказывается поверхностью, скрывающей что-то. Бессознательное само себе интерпретатор. Психоаналитик не обманывается поверхностью смысла, именно потому что его цель – по-другому выстроить картину (из повторяющихся, значимых фрагментов, подобно коллажу), а не правильно пересказать чужое бессознательное.