2021

«Колорит»: Алхимия символов Альбрехта Дюрера. Загадки «Меланхолии»

Небольшая гравюра Альбрехта Дюрера под названием «Меланхолия» занимает особое место в истории живописи. После переоткрытия Дюрера в эпоху романтизма она стала одним из наиболее популярных изображений, использующихся в репродукциях и иллюстрациях. Не менее важно и то, что это очень сложное произведение, переполненное символами и аллегориями, значение которых не так легко расшифровать. И даже после расшифровки многих из них в гравюре остается какая-то загадка. Concepture предлагает свой разбор ключевых образов «Меланхолии».
«Колорит»: Алхимия символов Альбрехта Дюрера. Загадки «Меланхолии»

Художник и его работа

Альбрехт Дюрер – один из величайших художников не только эпохи Возрождения, но и всего западного искусства. Его талант и ум шли рука об руку: почти всю жизнь он учился – как самостоятельно, так и у других мастеров. Он отлично владел ремеслом ювелира, резчика, гравера по дереву и меди, писал картины углем, акварелью, гуашью и маслом, работал с витражами и фортификационными проектами.

Помимо этого, Дюрер является первым художником-теоретиком Северной Европы, после него остались труды по математике, нумерологии и антропометрии, руководства для художников и подробные звездные и географические карты.

«Меланхолия» (Альбрехт Дюрер, 1514)

До наших дней дошли около четырех десятков картин и алтарей, а также сотни гравюр и рисунков, но ни одна его работа не обсуждается так часто, как «Меланхолия». Об этой гравюре опубликовано больше трудов, чем о какой-либо другой (например, исследование Петера-Клауса Шустера, целиком посвященное только ей, составляет два полновесных тома).

«Меланхолия» – небольшая гравюра на меди, сделанная Дюрером в 1514 году. Ее размер всего 23,9 на 18,8 см. В то же время это одна из самых сложных и богатых деталями гравюр, которую обычно относят к «Мастерским гравюрам» наряду с двумя другими – «Рыцарь, смерть и дьявол» (по соседству) и «Святой Иероним в келье» (ниже).

«Меланхолия» выделяется сложностью идеи и множеством аллегорических образов даже на фоне других работ мастера. Камнем преткновения являются как причины, по которым Дюрер обратился к теме меланхолии, так и сама надпись «MELENCOLIA I». Не меньшие споры вызывает и центральная фигура, сидящая на переднем плане: одни видят в ней крепкую женщину с крыльями, другие – ангела-хранителя, третьи – самого Дюрера.

Сбивает с толку и обилие образов, каждый из которых может быть прочитан по-разному. Все это в итоге оставляет неясным и послание данной картины. Ценил ли Дюрер меланхолию, осуждал или считал естественным явлением? Сегодня мы попробуем разобрать эти спорные моменты.

Загадка меланхолии

Вынесенная в заглавие меланхолия в период Ренессанса очень живо интересует мыслителей. Еще с Аристотеля сохраняется двойственность в понимании этого слова: с одной стороны, это тип темперамента, склонность характера, а с другой – болезнь, вызываемая разлитием черной желчи в организме. В Средние века меланхолия ассоциировалась с пороком безделья и даже со смертными грехами (уныние, лень).

Начиная с XIII-XIV веков появляются другие версии, объясняющие причины меланхолии и ее сущность. Популярным среди мыслителей, интересующихся астрологией и герметическими знаниями, становится представление о том, что только меланхолики способны познать высшие истины о мироздании (т. к. их ум может восходить от земного к небесному, а их покровитель Сатурн – носитель мудрости и мирового порядка).

Однако Дюрер, обращаясь к этой теме, пишет отнюдь не просто Аллегорию Меланхолии. Традиционно аллегории в живописи довольно просты и очевидны: например, смерть обозначается черепом, косой, клепсидрой или песочными часами. Мир гравюры «Меланхолия» сложен и в тоже время рассудочен, подчинен какой-то скрытой логике.

«Меланхолия» – это еще и единственная гравюра Дюрера, название которой изображено на ней самой. И если разделитель (похожий на знак параграфа) не вызывает особых вопросов, то идущий после него символ породил целую серию споров. Существует как минимум четыре версии о том, почему надпись такова.

Согласно первой версии, Дюрер задумал цикл гравюр о меланхолии, и, возможно, планировались или даже были созданы гравюры номер два, а может и три. Поэтому после слова «меланхолия» стоит римская цифра I. В конце концов сам художник часто не хранил свои рисунки, да и в то неспокойное время запросто могли быть утеряны оригинал и все копии. И все же несколько странно, что никаких сведений о других гравюрах на эту тему специалистами не найдено.

Дракон, держащий баннер с названием гравюры

По второй версии, Дюрер обратился к теме меланхолии в силу самопознания. В те времена считалось, что меланхолики склонны к размышлениям и медитациям, а Агриппа Неттесгеймский выделил сред них три типа. Эти типы различались по преобладавшей способности души: меланхолики воображения, меланхолики рассудка и меланхолики интуиции. Согласно этой типологии, меланхолики первого типа часто становятся художниками, ремесленниками, поэтами. К ним относил себя Дюрер, а потому и изобразил «меланхолию I (типа)».

Наиболее оригинальна третья версия, т. к. она строится на смене ракурса. Эрнесто Фресес предположил, что I – это не цифра, а буква или еще точнее, слово. «I» – это форма повелительного глагола «eo» (второе лицо единственного числа), что означает «уходи». Приступы меланхолии действительно могут изнурять своей тягучей продолжительностью, особенно людей, которым нужно работать. Так что на баннере, возможно, написано своего рода заклинание, призванное освободить от меланхолии.

Агриппа Неттесгеймский

Четвертая версия напротив полагает, что разгадка банальна – все дело в ошибке Дюрера. При создании гравюры рисунок делается с помощью резца в зеркальном отображении. С этим было бы сложно согласиться (все-таки Дюрер занимался гравировкой едва ли не с детства), однако на это указывает тот факт, что существует несколько копий оригинальной гравюры, в которых действительно видно, что мастер кое-что исправлял при изображении цифр. Так что некоторые считают, что I – это фрагмент буквы M, который успел нанести Дюрер, прежде чем понял, что неверно располагает надпись на баннере.

Персонажи гравюры

Одной из самых важных черт стиля Дюрера является обращенность к себе. Дюрер – первый художник, написавший автобиографию, и один из первых, кто на протяжении всей жизни писал свои автопортреты. Свой образ он вписывает и в сюжетные картины в роли человека из толпы. И в некотором смысле справедливо суждение о том, что и в других персонажах его работ часто присутствует что-то личное, автобиографическое. Однако в персонажах «Меланхолии» сложно увидеть ее автора.

Существо, находящееся на переднем плане скорее всего является олицетворением самой меланхолии, это ее дух или даже муза. Оно сидит на ступенях дома с циркулем в руках со взглядом, устремленным в никуда. Споры о половой принадлежности этого существа вряд ли закончатся, и все же, скорее всего, это именно Гений или Ангел-хранитель, крылатое существо, выступающее спутником и покровителем человека (особенно если это талантливый человек).

Дюреру было хорошо известно это состояние, он связывал меланхолический настрой с перенапряжением от работы. В одном из своих трактатов он напишет: «От постоянного упражнения разума расходуется самая тонкая и чистая часть крови и рождается меланхолический дух». Однако этого явно недостаточно, чтобы изобразить себя на гравюре, посвященной меланхолии.

К тому же данное произведение было предназначено эрцгерцогу Максимилиану, при дворе которого служил Дюрер. Максимилиан, по свидетельствам современников, очень сильно боялся приступов меланхолической апатии, поэтому гравюра должна была служить чем-то вроде средства, отводящего ее (на картине есть несколько символов защиты – об этом ниже).

Второй персонаж этой композиции – маленький мальчик с крыльями, или Путто. Путто является предвестником духов (обычно ангелов). Этот образ часто появляется в живописи Ренессанса и Барокко и восходит к античным фигурам амуров и купидонов (поэтому еще этот образ называют Аморетто). Ангелок что-то чертит или пишет стилусом на восковой доске, однако лицо его скорее скучающее, чем увлеченное.

Третий персонаж гравюры – борзая, свернувшаяся калачиком возле этих двух фигур. Собака в данном случае является еще одной отсылкой к теме меланхолии. В те времена считалось, что борзая не только своим нервным поведением символизирует меланхолию (также собака – один из символов Сатурна), но и в принципе является наиболее разумным животным после человека (поэтому ей свойственны «ментальные расстройства» – бешенство и меланхолия).

Магический квадрат

Дюрер – первый европейский художник, составивший и изобразивший магический квадрат. Согласно пифагорейской традиции, числа и их комбинации могли иметь силу воздействия на мир. Этот магический квадрат связан с силами и свойствами планеты Юпитер.

Третий персонаж гравюры – борзая

Традиционно такие квадраты использовались как обереги и талисманы на удачу, в других случаях их чертили или читали (особым способом) для исполнения желаний. В математическом отношении это довольно любопытная система, где сумма чисел в любой строке, столбце, диагонали и даже угле будет всегда одна и та же – 34. В этих числах Дюрер зашифровал год написания картины (1514), дату смерти матери и, возможно, много чего еще.

Скорее всего, изображение магического квадрата несло как художественный, так и практический смысл. Практический состоял в той самой защите от меланхолии, в которой нуждался будущий обладатель гравюры. Названный «квадратом Юпитера», он всеми своими свойствами противоположен Сатурну и его влиянию. В художественном отношении это бесспорно указатель на таинственные знания.

На картине присутствуют и другие образы познания высших тайн (тигель алхимика, ключи, закрытая книга, лестница в небо). Как отмечает искусствовед Паола Дмитриевна Волкова, на гравюре Дюрера хорошо читается намек на три уровня познания: чувственное (связанное с ремеслом), интеллектуальное и интуитивно-мистическое.

Аллегории, символы, детали

Детальность, подробность и аллегоричность – самая узнаваемая черта стиля художника. Он буквально одержим попытками познать все то, что стремится изобразить. По примеру Альберти (итальянский теоретик живописи, способствовавший использованию прямой перспективы и измерений тела), он делит человеческое тело на части и ищет их соотношения. Но если у Альберти рост человека был поделен на 600 частей, то у Дюрера – на 1800.

Также он отказался от создания какого-либо «идеального» канона (как витрувианский человек Да Винчи). Он выделил 3 типа телосложения, а также разработал не менее 26 различных типов пропорций человека. Усидчивость и внимание великого мастера особенно хорошо видны на простых вещах: посмотрите, как он рисует растения, и вы все поймете (особенно если сами хоть раз пытались нарисовать траву или листву).

Однако «Меланхолия» – это не реалистическое произведение, поэтому в нем поражает не столько детальность изображения, сколько обилие значений, которые могут скрываться за изображенными предметами. Даже если взять только самые очевидные, то их будет около тридцати.

Как минимум явным дополнительным значением обладают следующие образы: (1) колокол с веревкой идущей за пределы картины, (2) мельничный жернов, (3) город-порт у моря, (4) ремесленные инструменты (пила, рубанок, гвозди, молоток, тигель, циркуль, клещи, линейка), (5) странной формы камень и идеально выструганный шар, (6) существо с баннером, (7) лестница, приставленная к дому, (8) венок на голове Гения, (9) песочные часы, (10) весы, (11) закрытая на замки книга, (12) кошели и ключи на поясе Гения (всего 7 ключей), (13) радуга и комета в небе, (14) странный предмет возле собаки, (15) стилус и восковая дощечка у Путто.

Часть этих предметов можно сгруппировать тематически (при этом часть предметов пересекается, т. к. может иметь два и более значений).

Ярче всего представлена серия предметов, символизирующих или отсылающих к Сатурну (покровитель меланхоликов): весы, камни, жернов и циркуль (все, что связано с земледелием римляне относили к Сатурну), возможно, кости (отчетливо видные у собаки) и холод (некоторые борзые часто дрожат как от холода), песочные часы, возможно, ключи (тайны и ограничения сперва относились к богу Янусу, но со временем перешли к символике Сатурна).

Идеально выструганный шар, ремесленные инструменты, кошель с деньгами

Вместе с этим на картине присутствуют вещи, намекающие на тему Юпитера (который считается «доброй фортуной» и противовесом угрюмости Сатурна): магический квадрат, кошель с деньгами, возможно, книга (Юпитер тесно связан с обучением и просвещением), радуга, порт (как знак путешествий и экспансии). В этом ракурсе все эти образы укладываются в идею создания не просто гравюры, но своего рода оберега.

Другая серия предметов напрямую связана с деятельностью – ремеслом или интеллектуальным трудом: плотницкий инструмент, вещи алхимика и проектировщика.

Эти предметы вместе с несколькими другими создают ощущение незаконченности. Брошенные инструменты, недостроенный дом, жернов без мельницы, непонятно для чего поставленная лестница, песочные часы, неправильной формы глыба и сама фигура Гения словно застыли в ожидании – в ожидании, когда зазвонит колокол и стряхнет наваждение бездействия.

Самый яркий образ в этой серии: мельничный жернов, который ничего не мелет. Жернова – один из символов космического циклического времени. Приставленный к стене, лишенный пары мельничный камень становится метафорой ощущения застывшего времени, свойственного меланхолическому припадку.

Третья серия предметов тесно пересекается со второй, но на этот раз отсылает уже к познанию, и прежде всего – к познанию высших материй, которые доступны меланхолику. Дюрер не считал меланхолию болезнью – скорее напротив, в тяжести, апатии и горечи меланхолии он видел плату за дар, которую требует с меланхолика его покровитель (Сатурн часто символизирует дисциплину, справедливую плату, тяжелый труд и воздаяние).

Как и многие деятели Возрождения, Дюрер верил в то, что алхимия и другие оккультные науки способны не только познать законы мироздания, но и повлиять на них. Магическое сознание строится на принципе «все связано со всем», поэтому один и тот же объект может нести разные смыслы: так, например, явление кометы может сулить одно народам и совсем другое отдельным людям. И весьма вероятно, что Дюрер, наблюдавший за звездами и планетами, пытался в них прочитать свою судьбу.

К объектам, отсылающим к познанию тайного, можно отнести книгу, закрытую на замки, ключи на поясе, циркуль и весы (которые могут означать не только измерения, но и сам принцип, по которому у всего должна быть мера и гармония), лестницу в небо, комету (которые считались своего рода сообщениями, предвестниками), камень странной формы, песочные часы, колокол (который неизвестно кем управляется).

Помимо этих групп, можно сделать еще несколько отдельных замечаний.

Весы, как известно, это астрологический знак, а потому их появление здесь не случайно. Во-первых, Весы считаются знаком экзальтации Сатурна, т. е. знаком, в котором планета проявляет себя максимально сильно и свободно. И во-вторых, ряд исследователей указывают, что в конце 1513 – начале 1514 гг. многие (в т. ч. и Дюрер) наблюдали движение кометы, которая двигалась в сторону Сатурна, как раз находившегося в то время в знаке Весов.

Некоторые споры вызывает и оскаленное крылатое существо с баннером. Многие искусствоведы называют его летучей мышью (видимо, за сходство головы с головой крысы). Однако, судя по изображению, Дюрер рисовал дракона. В своих представлениях он опирался на то, как его изображали на средневековых иллюстрациях (и там очень много схожих образов).

Пейзаж прибрежного города

Неясной остается и причина, по которой Дюрер изобразил пейзаж прибрежного города, а не привычные леса и горы Баварии или башни родного Нюрнберга. Возможно, художник решил создать контраст с нагруженной деталями частью гравюры, но, быть может, за изображением воды и города стоит сложная символика. Например, идея внутреннего путешествия или намек на то, что меланхолия в чем-то сродни безумию.

Море и безумие тесно связаны в сознании европейцев, начиная с позднего Средневековья. Об этом очень ярко пишет Мишель Фуко в своей «Истории безумия в классическую эпоху». Отталкиваясь от известного сюжета о корабле дураков, он пишет:

Безумец заперт на его борту, словно в тюрьме, побег из которой невозможен; он – всецело во власти реки с тысячью её рукавов, моря с тысячью его путей, их великой переменчивости, неподначальной ничему. <…> Неважно, ритуал ли отплытия с присущей ему системой значений находится у истоков этой связи помешательства и воды, которая прослеживается в сфере воображаемого западноевропейской культуры на протяжении всего ее существования, – или же, наоборот, именно их сближение вызывает из глубины веков этот ритуал и закрепляет его в сознании. Одно бесспорно: в восприятии европейца вода надолго связывается с безумием.

 

<…> челн души обречён оставаться во власти великого моря безумия, если не удастся ему бросить надежный якорь веры либо поднять свои духовные паруса, дабы веяние духа Божьего направило его в порт. В конце XVI в. Деланкр был убежден: именно море причиной тому, что всё племя мореплавателей служит дьяволу: неверная пашня, по которой, полагаясь лишь на звёзды, ведут борозду корабли; секреты, передающиеся из уст в уста; удалённость от женщин; наконец, самый вид этой бескрайней волнующейся равнины лишают человека веры в Бога и сколько-нибудь прочных связей с родиной; и тогда он вверяет себя дьяволу и безбрежному океану его происков.

Уже после Дюрера, в XVI-XVII веке, меланхолию станут связывать не только с холодом, но и с влажностью (по Гиппократу, она холодная и сухая). Так именно морским климатом будут объяснять склонность англичан к меланхолии.

Стоит обратить внимание и на венок Гения. Он составлен не из привычных растений (лавр, олива, дуб), а из водяных (что-то вроде водяного лютика и водяного кресса). Существует версия, что именно эти растения использовались как средство против опасного влияния Сатурна, т. е. от уныния, беспокойства, депрессии.

Вполне возможно, что другим защитным образом была глыба неправильной формы, занимающая весомое место в композиции. По одной из версий, Дюрер увидел однажды минерал подобной формы, добытый недалеко от Нюрнберга. Его поразило, что сама природы придала столь причудливую, почти рукотворную форму камню, именно поэтому он решил его изобразить. Вероятнее всего, это был плавиковый шпат (флюорит), этот минерал часто образует кубические, октаэдрические и более сложные формы кристаллов. Их до сих пор добывают в Южной Германии.

Стоит также отметить, что согласно представлениям литотерапии (лечения камнями), флюорит используется для снятия стресса, депрессии и достижения душевного равновесия. Из флюорита делали шары для предсказания будущего и амулеты для тех, кто «общается с тонкими мирами» (ученым, творческим людям, практикующим магам). Возможно, Дюрер слышал об этом, и потому разместил упоминание об этом камне на гравюре.

Среди образов можно выделить и два довольно явно отсылающих к христианской символике. Первый – это колокол, который служит не только голосом, созывающим христиан, но и выполняет магические функции (ободряет сердца, прогоняет злых духов, успокаивает бури). Кроме того, колокол в христианстве является символом музыки.

Если продолжить эту логику, то 7 ключей на поясе ангела – это указание на семь свободных искусств. И при желании мы найдем предмет, отсылающий к каждому из них: колокол (музыка), комета (астрономия), циркуль (геометрия), магический квадрат с цифрами (арифметика), книга (диалектика), восковая табличка и стилус (грамматика).

Единственным неочевидным свободным искусством оказывается риторика. Ее аллегорические изображения обычно делали акцент на свитке, позе говорящего, трубах, привлекающих внимание, пере и иногда клинке (рифмуя слово с оружием, как, например, на картине Джентилески). Однако можно предположить, что отсылкой к риторике служат песочные часы, которые часто использовались для обучения говорить ровно положенное время. Впрочем, связка из 7 ключей – пожалуй, более сложный символ, несущий и другие смыслы.

Вторым библейским символом является лестница. Лестница Иакова очень часто использовалась в искусстве Средних веков, поскольку соответствовала иерархичному мировоззрению эпохи. Помимо упоминания лестницы, соединяющей небо и землю во сне пророка Иакова, существует также апокрифический текст с таким названием (который запрещен у католиков). В каком-то смысле Дюрер вновь отсылает нас к идее уровней как в нашем познании, так и в самом мироздании.

Однако, как бы мы ни старались, значение многих образов остается неясным. Так, например, комета и радуга, одновременно находящиеся на небе. Возможно, они просто противопоставлены друг другу: кометы всегда считались предвестниками дурного, радуга – напротив, знак доброй воли богов (например, в истории о Всемирном потопе). Но может быть, что здесь зашифровано что-то большее, например, указание на шестой день творения мира (именно тогда создана радуга).

Для нас остаются загадкой книга и ее содержание, идеальный шар у ног или что пишет стилусом маленький ангел. Что ж, наличие загадок не только не портит впечатления от этой гравюры, но и подогревает интерес к ней, который не угасает вот уже 500 с лишним лет.

Рекомендуем:
  1. Елизавета Южакова «Меланхолия I» Альбрехта Дюрера: история интерпретаций
  2. Юрий Прозоров Мастер-класс Альбрехта Дюрера