«Колорит»: Чудовища внутри нас. Смысл картины Пабло Пикассо «Герника»

При слове «абстракционизм» мы невольно вспоминаем имя Пабло Пикассо. Его картины про женщин не похожи на женщин. Его автопортреты не имеют ничего общего с внешним видом самого мэтра. И все же некоторые картины Пикассо выходят за рамки пустой абстракции и чистого формализма техники. Concepture публикует статью, посвященную одной из наиболее известных работ испанского художника, картине «Герника». 

Картина как реакция на события времени

«Герника» была написана Пикассо в 1937 году. Она по праву считается одной из центральных работ в творчестве художника, поскольку в ней сплетаются многие сквозные для Пикассо темы и проблемы. Поводом, побудившим Пикассо написать картину, послужила бомбежка нацистами небольшого баскского городка в Испании под названием Герника. Это событие почти сразу получило мировую огласку, как один из наиболее ярких эпизодов бесчеловечной политики нацизма. И поскольку Пикассо принадлежал не к тому типу художников, которые прячутся в башне из слоновой кости, а занимал активную гражданскую и социальную позицию, он не мог не откликнуться на это явление. Именно политическое звучание сюжета картины во многом обеспечило ее известность и даже превратило в символ искусства двадцатого века.

Ошибочным, однако, будет полагать, будто замысел картины исчерпывается исключительно внешними причинами. «Герника» – это не просто исторический документ, фиксирующий хронику военной Европы. Это предельно личностная вещь, в которой исповедальный мотив пережитой боли переплетается с неким вопрошанием о судьбах людей в дегуманизированном мире. Об этом, в первую очередь, свидетельствует язык, который Пикассо сознательно избрал для написания картины. Это язык символов (а не фактов). Из этого можно сделать вывод о том, что художник не ограничивает тематику (проблематику) картины определенным историческим периодом. Мы видим, что вполне реальное событие изображено в откровенной мифологической форме. По своей природе символ – вневремен, внеисторичен, или, если говорить в терминологии Юнга – архетипичен.

«Ищу человека!»

Главными фигурами на картине являются агонизирующая от смертельных ран лошадь в центре и бык в углу, своими очертаниями отсылающий нас к образу Минотавра. Каково же значение этих фигур? Сам Пикассо неоднократно говорил, что фигура Минотавра для него воплощает темное (звериное) начало в человеке. Распространение «коричневой чумы», безусловно, можно считать актуализацией этого начала. Защитные барьеры классической культуры рухнули и на свет вырвалось дикое неуправляемое, жаждущее разрушения чудовище.

Лица, присутствующие на портрете, можно считать вариантами автопортрета самого Пикассо. Эта деталь указывает на то, что художник не дистанцируется от происходящего, а наоборот находится в эпицентре событий. Здесь под событием следует понимать не сам факт бомбежки, а скорее тот кризис сознания, который легитимирует эту бомбежку, делает истребление людей чем-то нормальным. Другими словами, это дикое звериное начало Пикассо признает и в себе.

Электрифицированное солнце на картине – тоже весьма полисемический образ. С одной стороны –  это указание на технологизацию эпохи (которая приводит к милитаризации), когда даже естественный свет солнца представлен электрической лампочкой. С другой стороны, даже несмотря на то, что это некое «техническое соднце», оно все же выполняет функцию освещения. Но его сияние не проливает свет на кромешную тьму общего фона. Здесь можно прочитать сразу несколько смыслов. Во-первых, весь ужас и безумие творятся при свете, не тайком (актуализация Минотавра); во-вторых, несмотря на «яркий свет» научно-технического прогресса, люди все равно погрязли во тьме неведения. Здесь черный цвет – символ утраты нравственных оринетиров, то есть, символ умонастроения эпохи.

Но есть среди этих мрачных образов и положительные, внушающие надежду. Таковым, например, является свеча, которую держит рука, растущая, как будто, из другого измерения, как будто, с неба. Смысл понятен: какое бы зло ни творилось в мире подлунном, вечные ценности надлунного мира всегда будут оставаться надеждой на искупление и исправление даже самого безутешного положения вещей. Второе значение: свеча все-таки горит среди бела дня. То есть, ее свет – это свет внутренний. Следовательно, спасение следует искать не вовне в виде некой сверхъестественной силы, а внутри самих себя.

Вопреки внешнему бесчинству тьмы в людях по-прежнему теплится огонек надежды, добра и сострадания. Разгорится ли этот огонек в мощное пламя, которое разгонит тьму, зависит от самих людей. Третий смысл, который, может быть, и не закладывался Пикассо сознательно, но который все же присутствует в виде нечаянной аллюзий – это перифраз диогеновского фонаря. «Ищу человека!» – отвечал синопский киник на вопрос «что он делает с фонарем в руке при свете дня?». Возможно, что и Пикассо ищет, мучительно хочет найти настоящего человека посреди хаотичной скотобойни войны.

Значение «Герники» для культуры

Первая рецепция "Герники" была неоднозначная (остается она такой и по сей день). Одни критики настаивали на отсутствии в картине подлинной художественной ценности, видя в ней лишь антифашистскую прокламацию. Другие низко ее оценивали по причине слишком узкой локальности темы, полагая, что настоящее произведение искусства должно затрагивать куда более всеобщие вопросы. Находились и апологеты "Герники", утверждавшие, что это картина является наиболее точным выражением трагизма человеческого бессердечия. Иные ценили ее за тот эффект, который она оказывала на людей, а именно - мобилизовывала и поднимала на борьбу против фашизма и мужчин, и женщин. 

Редакция Concepture придерживается точки зрения, согласно которой смысл картины Пикассо выходит за рамки антивоенного пафоса. «Герника» – это своеобразное послание Пикассо, обращенное как к самому себе, так и к каждому из нас. Смысл этого послания довольно прост: осознай, что на месте «чудовищ» можешь оказаться именно ты. Каждый, здесь и сейчас, должен сам выбирает кем ему быть, и нести за это ответственность, а иначе – смерть культуры, духовная катастрофа. Бомбежка Герники как будто вывела Пикассо из состояния гипноза, очарования культурой Модерна и заставила всерьез вглядеться в лица современников, в собственное лицо – не проступают ли и там черты чудовища? 

Рекомендуем прочесть:

1. В. Прокофьев – «Феномен Пикассо».

2. А. Рыков – «Пикассо и политика. Проблемы философской интерпретации кубизма».