«Эротика текста»: Стратегия графомана. Дмитрий Александрович Пригов

К Дмитрию Александровичу Пригову как нельзя лучше применима фраза «поэт в России больше, чем поэт». Concepture публикует заметку о поэтическом творчестве «отца русского концептуализма».

Д.А.Пригов (1940 – 2007) – это многогранный художник, стоящий у истоков русского концептуального искусства, оставивший след в разных его областях: он и поэт, и живописец, и музыкант, и актер, и драматург. Однако, несмотря на многочисленные титулы типа «солнце русской поэзии сегодня», Пригов-поэт может быть легко заподозрен читателем в обычной графомании. Например, художественная ценность такого стихотворения довольна сомнительна:

      Если, скажем, есть продукты

    То чего-то нет другого

      Если ж, скажем, есть другое

     То тогда продуктов нет

     Если ж нету ничего

     Ни продуктов, ни другого

     Все равно чего-то есть –

       Ведь живем же, рассуждаем

С другой стороны проблема графомании и творчества снимается, если помнить, что судить концептуальное искусство можно только по законам, им самим над собой признанными. А главный закон концептуализма как направления в литературе – это приоритет отражения некой идеи или понятия средствами художественного языка. Причем язык здесь тоже особенный, скорее парадирующий художественный язык классической литературы. В акте создания произведения для концептуалиста важнее всего не единство формы и содержания, а единство самого творческого процесса и его анализа.

То есть, произведение не рождается естественно в душе поэта, а как бы выращивается в лабораторных условиях и в лабораторных же целях под пристальным вниманием «творца», который детально описывает, как это у него получилось. Отсюда и популярность в постмодернистском искусстве такого термина, как эксперимент. Литература превращается в поле экспериментов над языком, над идеологией, над читательской реакцией. Для концептуализма характерна культурная игра, сознательное моделирование образа писателя. Словом, нет писателя, есть маска, которая рассказывает о самой себе. Концептуализм переключает внимание со смысла и формы искусства на его функционирование в социуме, с текста на контекст. Концептуалист не занимается преобразованием мира, он просто указывает на предметы, которые его наполняют.       

Художественная стратегия Д.А. Пригова

Принципы концептуального искусства не позволяют оценивать качество поэзии Пригова наравне с другими русскими поэтами, так как его концептуалистские стихи являются единым творческим проектом. Поэтому нет смысла отдельно анализировать каждое поэтическое произведение Пригова, ведь концептуальный смысл они приобретают только будучи одним целым. Да и основным элементом этого проекта является сам Пригов, вернее тот образ «Дмитрия Алексаныча», который был им создан. Пригов – один из тех литераторов, которые реализовали идею жизнетворчества. То есть, для Пригова творческое поведение намного ценнее, чем сами результаты творчества. Художник отныне не склонившийся над письменным столом полуслепой от работы мастер, а ловкий стратег, генерирующий творческие акции и жесты, создающий определенный имидж.      

По меткому замечанию М.Л.Гаспарова «только в доромантическую эпоху, чтобы быть поэтом, достаточно было писать хорошие стихи. Начиная с романтизма - а особенно в нашем веке - «быть поэтом» стало особой заботой, и старания писателей создавать свой собственный образ достигли ювелирной изощренности». Пригов и есть тот поэт современности, который считает интересным то произведение, которое создается «специально», то есть в рамках какой-то авторской стратегии. Сам Пригов примерял на себя множество имиджей: юродивого, пророка, гражданина и др. Даже имя стало элементом его имиджа, намеком на его попытку приблизиться к положению Пушкина. Этим и интересен Пригов-поэт: традиция отождествления лирического автора с реальным в его поэзии достигает вершины.      

Одной из черт его поэтического имиджа является попытка осмыслять даже самые обычные явления, не требующие осмысления. Конечно, процесс рефлексии носит иронический характер, поскольку ирония – неотъемлемая часть постмодернистской эстетики. Так, в сборнике стихов «Написанное с 1975 по 1989» Пригов имеются следующие лирические темы: домашнее хозяйство, отношения с животными и частями тела, законы литературы и искусства, органы власти и т.п. Содержательный и формальный примитивизм многих из этих стихотворений, уже ставших классикой концептуального искусства, доведен до предела. Часто автора сам указывает на это через названия.

БАНАЛЬНОЕ РАССУЖДЕНИЕ НА ТЕМУ СВОБОДЫ

Только вымоешь посуду

     Глядь – уж новая лежит

     Уж какая тут свобода

     Тут до старости б дожить

     Правда, можно и не мыть

     Да вот тут приходят разные

     Говорят: посуда грязная –

     Где уж тут свободе быть.

 

БАНАЛЬНОЕ РАССУЖДЕНИЕ НА ЭКОЛОГИЧЕСКУЮ ТЕМУ

Страсть во мне есть такая – украдкой

     Подъедать (неизвестно – накой?)

     Колбасы двухнедельной остатки

     Как домашний стервятник какой

Но ведь это же, скажем, что дар

     В смысле общем и боле невнятном –

     Я есть, скажем, что жизни стервятник

     Скажем, жизни я есть санитар

 

БАНАЛЬНОЕ РАССУЖДЕНИЕ НА ТЕМУ СВОБОДЫ

Только вымоешь посуду

     Глядь – уж новая лежит

     Уж какая тут свобода

     Тут до старости б дожить

     Правда, можно и не мыть

     Да вот тут приходят разные

     Говорят: посуда грязная –

     Где уж тут свободе быть

 

БАНАЛЬНОЕ РАССУЖДЕНИЕ НА ТЕМУ: ПОЭЗИЯ И ЗАКОН

Я не выдумал бы Конституцьи

     Но зато я придумал стихи

     Ясно что Конституцья значительней

     Правда, вот и стихи неплохи

Но и правда, что все Конституцьи

     Сызмальству подчиняться должны

     А стихи – кто же им подчиняется

     Я и сам Конституцьи скорей

     Подчинюсь

Творчество Пригова – это постоянно длящийся стилистический, интертекстуальный, жанровый эксперимент. Постмодернистская игра поэта затрагивает тексты самых разных поэтов и писателей всех времен. Он использует чужое творчество не только в рамках эстетической игры, но и идеологической. Например, его знаменитая «лермонтизация Пушкина» с помощью замены всех прилагательных в «Онегине» на экспрессивные эпитеты. В результате экспериментов Пригов даже стал обладателем своей собственной «приговской строки» – укороченной конечной строки с нарушением ритма. 

Стратегия графомана, которой придерживался Пригов, привела к тому, что среди огромного количества произведений не найти темы, которой бы не коснулся поэт. Чего еще ожидать от поэта, который подошел к созданию стихов как к каждодневной работе, руководствуясь правилом «одно стихотворение в день»? Как справедливо заметил Вячеслав Курицын, «Пpигов осуществил гениальную интуицию соцpеализма – сделал искусство полностью плановым. Но так как соцpеализм мыслит себя в качестве вершины мирового искусства, так и постсоветский жест легко замыкается на вечности – на мифе Великого Труда, на ответственности за каждый месяц истории всего человечества…».

Рекомендуем к прочтению:

1. В.Курицын – «Русский литературный постмодернизм».

2. М.Эпштейн – «Постмодерн в России: литература и теория».

3. Д.Пригов, В.Сорокин, В.Ерофеев – «ЁПС».